Н. Наталья
Т. Татьяна
Диалог в тексте — это ченнелинг - разговор с Высшими Духовными Наставниками.

Как один из аспектов, может, не так глобально, у нас ведь очень много моделей скорби, и навешано на это много, в частности – «пострадать» за другого. Но это больше материнский аспект. Показывают картинку: женщина, молящаяся за своего ребёнка, который идёт на войну, и потом она скорбит. Мать, страдающая за своего ребёнка. Он совершает какие-то глупости, идёт на войну, дерётся, а матери скорбят, молятся, скорбят и молятся. Убеждение идёт, что мир держится на любви материнских сердец. С одной стороны — да, материнская любовь, с другой стороны — это как привязка, что должно что-то плохое случиться.
Н. Скорбь — это отчаяние? Когда не хочется отпускать своего ребёнка?
Т. Немного другое, акцент не на том, что не хочется отпускать своего ребёнка, а страх и ожидание чего-то негативного. Ушибешься, ударишься, отравишься и т. д. — уже как въевшийся менталитет.
Н. Спроси наставников: «Как нам работать?»
Т. Необходимо сменить точку восприятия на расширение перспективы. Сейчас только одна версия – «будет плохо».
Н. Очень узкая перспектива, и её надо расширить?
Т. Однозначно. Но это не на всей нашей земле (имеется в виду наша планета) так, но это доминирующая тема.
Н. Которая даже новым детям передаётся.
Т. Последняя история жизни на земле — это история войн.
Н. Давай попробуем выяснить истинное божественное намерение отчаяния. Что ты чувствуешь, дорогая энергия, когда ты назначена быть «скорбью мира»?
Т. Странное состояние, которое можно назвать «застывший покой». Это такой суррогат, вроде бы покой, но застывший, а матери находят в этом успокоение.
Н. Это инстинкт «замирать»?
Т. Они не могут как бы обезопасить своих детей, а в этом состоянии они показывают, что сделали все, что могли.
Н. Может, мы от имени всех матерей мира признаем инстинкт «замирать, неметь»?
Т. Да, и православный эгрегор мне показывают, там это сильно проявлено.
Н. Вот, мы сейчас притворяемся всеми матерями мира и признаем свой инстинкт замирать, цепенеть в этом застывшем покое, и что это помогает нам чувствовать себя в безопасности. Признаем разницу между инстинктами замирать, застывшим покоем, и истинным покоем. Истинный покой — это движение, но движение, которое в покое. Тогда что даёт покой? На что опора? На своё бессмертное Я Есмь.
Т. И нет ограниченной перспективы, что произойдёт что-то плохое, а есть всевозможность. А то, что раньше воспринималось как негативное, к нему отношение как к драгоценному опыту.
Н. К тобой сказанному мне добавляют: «Когда душа выходит из воплощения, память личности не сохраняется, это все постепенно растворяется, вся эта скорбь, все, что по привычным шаблонам, все программы, которые обеспечивали какое то функционирование, все это растворяется, а остаются только пики истинного, которые человек пережил, если он это пережил. И это становится достоянием опыта всей коллективной души».
Т. Что есть пики истинного опыта?
Н. Это когда ты не по программам что-то делаешь, а когда у тебя есть связь с душой, и ты прорываешься сквозь эти программы в истинную реальность и понимаешь, где что есть истинное.
Т. То есть ты проживаешь в моменте?
Н. Наверно, это редко у кого бывает, но бывает, когда, пережив что-то, человек вдруг обретает просветление, пусть даже на одну секунду, или какое-то озарение, он поднимается над этим, превосходит все эти декорации. И это является опытом души, который сохраняется для коллективных душ. А личность со своими персональными программами это не сохраняет. Люди неправильно понимают карму, примитивно. В прошлой жизни сделал — в этой вернулось. Как будто это одна и та же личность раз за разом воплощается. Но это душа, у которой множество производных-личностей для ее опыта. Поэтому, если проживаются пики истинности, то получается, что это то, ради чего ты, собственно, здесь и был. И тогда получается, что если твоя перспектива — это бесконечная скорбь по заданным коллективным сценариям, то твоя жизнь не имеет никакого опыта, потому как что нового тут может быть передано?
Т. Там ещё есть чувство вины у матерей за то, что не научила, не спасла, не сделала якобы.
Н. Это ложная ответственность, она держится на осуждении социумом.
Т. Не уберегла, не сохранила. И вообще ложная ответственность за ребёнка.
Н. Ответственность здесь на самом деле равняется чувству вины. Если говорить про ответственность как способность отвечать, то вопрос в том, чему ты отвечаешь? Если ты отвечаешь шаблонным программам, то у тебя одна ответственность, если ты отвечаешь внутреннему импульсу бесконечности в себе, то это совершенно другой ответ, совершенно другая ответственность.
Т. Ответственность – это, скорее всего, когда я выражаю то, что я сейчас чувствую, представляю, что через меня идёт.
Н. Что идёт через меня? Или что давит на меня? Что заставляет меня так чувствовать? Ведь все начинается не с ощущения. До того, как начинается ощущение, есть решение наблюдателя, есть импульс бесконечности. И я как наблюдатель решаю, как я буду это наблюдать. То есть я выбираю, как я буду интерпретировать этот импульс: как великую скорбь, как чувство вины и ответственности и т. д. Или я буду воспринимать это по-другому, например, как освобождение души или как-то ещё. На самом деле, если я скорблю, то я скорблю о чем? — о себе как личности? или что это я — плохая мать, то есть о роли? А скорбит ли любовь?
Т. Интересно, я чувствую, что ещё здесь есть какой-то элемент упущенных возможностей. Например, могла бы предупредить, уберечь.
Н. Могла бы — сделала бы. Может, каких-то ресурсов не хватило?
Т. Да, каких-то ресурсов, и моя вина, что я как мать не уберегла сына, что-то с войной связано.
Н. Что я могла бы сделать?
Т. Идут шаблонные фразы: «Легла бы на порог, не переступил бы», или «Вцепилась бы ему в сапоги и не отпустила бы». Образ русской христианской женщины.
Н. Переступил бы, потому что Родина-мать сильнее. Это была бы еще и борьба с большим эгрегором, который называется государством. И что было бы, если б не отпустила? Пусть скрывается, но живой? Какого ресурса не хватает? Какого сознания? Какого понимания?
Т. Сильный заряд отчаяния, его надо убрать, а то не чувствую, какой ресурс нужен.
Н. Хорошо, дорогая энергия отчаяния, что ты хочешь для этой женщины?
Т. Она должна встать и пойти жить дальше.
Н. А когда она встанет, пойдёт и будет дальше с тобой жить как с отчаянием, что ты будешь чувствовать?
Т. Она пойдёт и будет бороться.
Н. Ты хочешь, чтобы она боролась?
Т. Да. Я хочу, чтобы она выжила. С этим она будет жить и что-то делать, иначе она жить не сможет.
Н. И когда она будет бесконечно бороться, разделяя себя и мир, потому что мир враждебен, что ты будешь чувствовать, дорогое отчаяние?
Т. Я буду на подхвате, когда она опять обмякнет.
Н. Сколько по времени будет продолжаться эта борьба?
Т. Пока она сама не станет гуттаперчивой.
Н. А с чего она ею станет? Если она каменная и стойкая-застывшая?
Т. Опять обмякнет, опять застынет в стойкости, и так по очерёдности. Она должна научиться подстраиваться под ситуацию, лавировать.
Н. И когда она научится лавировать, то чему это позволит прийти?
Т. Гибкости.
Н. А когда она станет гибкой, то чему лучшему это позволит прийти?
Т. Я просто хочу, чтобы она жила. Если она научится жить без меня, то я буду радостью и успокоюсь.
Н. То есть, ей не хватает какого-то ресурса, чтобы жить без тебя? Что бы ей позволило жить без тебя? Какой ресурс?
Т. Паника на этот вопрос поднимается, такой звук А-а-а-а-а.
Н. Давай поговорим с этим А-а-а-а-а. Кто ты? Почему ты пришёл?
Т. Я жизнь, отдающая болью. Это как пульсация жизни, которая отдаёт болью. Импульс бесконечности, который пытается пробиться, а человек воспринимает это как болезненность.
Н. Классное открытие. Боль — это единая жизнь, которая пытается пробиться сквозь отчаяние.
Т. Я её пропускаю. Получается, что паника — это сопротивление жизненному импульсу из-за того, что есть ожидание неприятности. Это биение жизни. Есть привязка — жить без негативных последствий, и даже есть какой-то протест против того, что мои действия имеют всегда какие-то последствия. Есть протест против того, что любой шаг — наказуем.
Н. Пройти, не оставляя следов…
Т. И отсюда — плохое отношение к жизни, где жизнь — это мучение. Жизнь — это страдание. Это один из постулатов, который был внедрен в человеческое сознание. Это сильная привязка, что все наказуемо. А принципиально новое то, что не важны значения, ничто не имеет последствий — все есть непрерывное течение жизни.
Н. Все причиняет все.
Т. Любое наше действие, реакция — это проявление той жизни, которая проистекает через нас. Те последствия, которые мы сами определяем как последствия, мы это даже не то что вычленяем, мы постулируем.
Н. Вначале постулируем, потом сливаемся с ним, проживаем это. И когда сливаемся с ним, оно не имеет окончания, не имеет границ, потому что мы в нем, внутри. Потом мы забываем о том, что сами это постулировали, и оно продолжает в нас работать, а мы продолжаем его воссоздавать, поскольку слились и теперь верим своим ощущениям, не помним себя ДО этих ощущений и как сами проинтерпретировали опыт – как мы будем его проживать.
Т. С одной стороны, мы можем поиграться и пропостулировать любое последствие, а с другой стороны, мы можем вообще к этой теме не привязываться, если не хотим в это играть, то есть в точку Ноль прийти. Потому как нет причин и нет следствий конкретных причин, потому что причина многомерна. А последствия — это просто постулирование. Нет последствий — нет причин. Сейчас наставники смеются и говорят мне, что все это здорово и что ничто не лучше другого, потому как это одна игра. В одном настроении можно поиграть в одну игру, в другом — в другую. Главное — не застревать в этом, а наслаждаться. «Люди вообще очень серьёзно относятся к теме трансформации, духовного роста. Главное — почувствуйте свободу в том, что хотите пережить или проиграть, и наслаждайтесь».
Н. Мы сами принимаем решение о том, как мы будем это проживать, переживать.
Т. Один из моментов закабаления человечества, введения его в нересурсное состояние — это фиксирование точки внимания, точки восприятия.
Н. Создал эту интерпретацию, отождествился с ней, стал проживать, потом забыл. Дальше что-то другое начал проживать, а та интерпретация продолжает работать и воздействовать. Можно это увидеть и рассоздать или превратить во что-то другое, или просто отменить.
Т. Что осталось от «скорбей всего мира»? Часть фигуры сгорбленной скорбящей женщины сохраняется, а через другую часть идёт поток цветной вверх и вниз. Но контур фигуры сохраняется. Что значит этот контур? – «Ограничение пространственно-временных категорий. Это возможность создавать и рассоздавать пространственно-временные модели». Как это? — «Имеются ввиду формы плотные». Что значит рассоздавать? Мы должны убрать привязку к любой форме? Или выйти на уровень, когда любая форма создаётся в мгновенье?
Н. Я так понимаю, что определённой форме соответствует своё состояние пространства и времени. Если мы попробуем менять эти характеристики пространства и времени, то также изменится и форма. Тогда этой фигурой (контуром скорбящей женщины) можно притвориться и прочувствовать, как в нем (во мне) движется пространство и время.
Т. Хорошо. Я — эта форма. Скованность спины чувствую, о которой говорят, что это появляется с возрастом. Что создаёт эту скованность в спине?
Н. Я чувствую как узкую перспективу, нет пространства. А время движется от перспективы. Нет пространства для развития. На определённых уровнях сознания времени вообще нет, так как нет перспективы даже причинно-следственных связей. На следующем уровне время появляется, наконец, как перспектива причинно-следственных связей. То есть, если я это сделаю, то это приведет к тому-то. Видимо, состояние «скорби всего мира» — это еще до появления внутреннего времени как перспективы, здесь застывание времени.
Т. Что дальше? Нет перспективы, нет пространства для раскрытия. Будучи частью фигуры скорбящей женщины, я воспринимаю, что пространство на меня давит. Не могу раскрыть крылья. Почему воспринимается как давление?
Н. Потому что воспринимается как отделенное. Новая перспектива — это увидеть пространство не как что-то отличное от тебя, а как часть себя, как свою производную.
Т. Хорошо. Я сейчас смотрю на то, что давит, как на единую со мной энергию, как на бесконечную перспективу. И теперь получается, что две части: первая как потенциал и вторая как световой столб, как движение, как ткань творения. Она живая, дышит, переливается. Импульс творения. Намерение бесконечности. Сейчас у меня потенциал и столб переплелись и получилось многомерное движение. И если смотреть из многомерности — то это в высшей степени порядок, но нелогический с линейной точки восприятия. С чем ещё надо поработать? Рассмотреть восприятие: «Незыблемость равно ясности. Незыблемость равно перспективе и возможности, чтобы было от чего оттолкнуться в жизни». В этом случае незыблемость выступает в качестве опоры, основы. Отсюда идёт стремление получить базовое образование, специальное, высшее, стремление к какой-то основе, от которой можно оттолкнуться. А этого не нужно.
Признаю, что в человечестве есть ассоциация: «Незыблемость равна перспективе, незыблемость равна возможности». И я признаю разницу между незыблемостью и истинными возможностями и истинными перспективами. Идёт информация:
— Вам не нужно ничему учиться вообще. Если вам надо в чем-то проявиться, то можно просто захотеть, и это начнёт разворачиваться. И вы будете задавать направление, и это интересная игра, а можете наблюдать, как это разворачивается через вашу уникальность и уникальность настоящего момента. А любая незыблемость — это застывшая форма, это ограничение времени и пространства.
— Правильно ли я понимаю, что в дальнейшем не будет никакого образования?
— Да. Не будет институтов обучающих, будут коллегии, чтобы передавать и делиться опытом, открытиями.
Н. Образование сейчас — это образы, которые завязаны на определённых ассоциациях, нужных той или иной системе. Их можно навязывать, даже незаметно. А развитие — это когда ты из себя рождаешь что-то: энергию, слова, движение, музыку, тональности, ченнелинги. Это и есть истинное, а не то, когда тебе навязывают исторические, математические или ещё какие-то точки зрения.
Т. Образотворение — это когда ты излучаешь через свою индивидуальность импульс бесконечности. С одной стороны ничего твоего нет, с другой стороны — это все ты.
Н. Если тебя, как отделенной нет, то все есть все.
Т. Есть ли ещё что-то на сегодня, что можно поисследовать?
— На сегодня все. Насладитесь открытиями, которые получили сегодня. Они будут разворачиваться.
23.12. 2019г.
Квантовую работу провели Наталья Усачева и Татьяна Егорова (Алайя)